8 лет, или кого спасали на Донбассе
Feb. 26th, 2022 03:14 pmНужно написать, даже для себя, потому что эту историю я рассказала за последние пару дней несколько раз.
Итак, никто русскоязычных на Донбассе не гнобил, все разговаривали на русском, году в 2003 была сделала попытка перевести официальные бумаги на украинский (суды, к примеру) но эта попытка не прошла, в городе Луганске говорили по русски. В школе мой собственный ребенок учился на украинском и русском языке. Я часто ездила в Киев, где на украинском говорили где-то половина людей, и у меня никогда не было там проблем, когда я говорила на русском.
Из за близости к России на Донбассе очень много людей жили так, как будто никакой границы нет - из Украины в Россию ездили за бензином и сахаром, а наоборот - за продуктами. У всех были родственники в соседней стране. При этом Донбасс был депрессивным регионом, из которого уехали все, кто только мог, а уж в деревнях-райцентрах остались одни старики и те, кто good for nothing (как и в соседних российских районах). Популярной была прописка в соседнем российском селе у родственников и получение российской пенсии (она была значительно выше, минимум вдвое, если я правильно помню). Никакого национального самосознания у старшего поколения, выросшего в СССР, не было, зато был русский телевизор. Вот так вот Россия получила своих сторонников - не то, чтобы освободителей встречали хлебом с солью, но в свете большей пенсии никто в леса (которых на Донбассе нет) партизанить не пошел. Стариков попугали Бендерой, западенцами и украинским языком, ну и все.
Кроме того, в критический момент Россия завезла очень много людей из своих депрессивных регионов, которые были рады подъемным, должностям, квартирам тех, кто убежал, брошенным или отжатым бизнесам.
Итак, никто русскоязычных на Донбассе не гнобил, все разговаривали на русском, году в 2003 была сделала попытка перевести официальные бумаги на украинский (суды, к примеру) но эта попытка не прошла, в городе Луганске говорили по русски. В школе мой собственный ребенок учился на украинском и русском языке. Я часто ездила в Киев, где на украинском говорили где-то половина людей, и у меня никогда не было там проблем, когда я говорила на русском.
Из за близости к России на Донбассе очень много людей жили так, как будто никакой границы нет - из Украины в Россию ездили за бензином и сахаром, а наоборот - за продуктами. У всех были родственники в соседней стране. При этом Донбасс был депрессивным регионом, из которого уехали все, кто только мог, а уж в деревнях-райцентрах остались одни старики и те, кто good for nothing (как и в соседних российских районах). Популярной была прописка в соседнем российском селе у родственников и получение российской пенсии (она была значительно выше, минимум вдвое, если я правильно помню). Никакого национального самосознания у старшего поколения, выросшего в СССР, не было, зато был русский телевизор. Вот так вот Россия получила своих сторонников - не то, чтобы освободителей встречали хлебом с солью, но в свете большей пенсии никто в леса (которых на Донбассе нет) партизанить не пошел. Стариков попугали Бендерой, западенцами и украинским языком, ну и все.
Кроме того, в критический момент Россия завезла очень много людей из своих депрессивных регионов, которые были рады подъемным, должностям, квартирам тех, кто убежал, брошенным или отжатым бизнесам.