8 лет, или кого спасали на Донбассе

Нужно написать, даже для себя, потому что эту историю я рассказала за последние пару дней несколько раз.

Итак, никто русскоязычных на Донбассе не гнобил, все разговаривали на русском, году в 2003 была сделала попытка перевести официальные бумаги на украинский (суды, к примеру) но эта попытка не прошла, в городе Луганске говорили по русски. В школе мой собственный ребенок учился на украинском и русском языке. Я часто ездила в Киев, где на украинском говорили где-то половина людей, и у меня никогда не было там проблем, когда я говорила на русском.

Из за близости к России на Донбассе очень много людей жили так, как будто никакой границы нет - из Украины в Россию ездили за бензином и сахаром, а наоборот - за продуктами. У всех были родственники в соседней стране. При этом Донбасс был депрессивным регионом, из которого уехали все, кто только мог, а уж в деревнях-райцентрах остались одни старики и те, кто good for nothing (как и в соседних российских районах). Популярной была прописка в соседнем российском селе у родственников и получение российской пенсии (она была значительно выше, минимум вдвое, если я правильно помню). Никакого национального самосознания у старшего поколения, выросшего в СССР, не было, зато был русский телевизор. Вот так вот Россия получила своих сторонников - не то, чтобы освободителей встречали хлебом с солью, но в свете большей пенсии никто в леса (которых на Донбассе нет) партизанить не пошел. Стариков попугали Бендерой, западенцами и украинским языком, ну и все.

Кроме того, в критический момент Россия завезла очень много людей из своих депрессивных регионов, которые были рады подъемным, должностям, квартирам тех, кто убежал, брошенным или отжатым бизнесам.